Нынешнему поколению суждено увидеть мир, который будет совершенно не похож на наш. Совершив настоящий прорыв в будущее, известный писатель-фантаст Брюс Стерлинг рассказывает о том, как изменится мир в ближайшие пятьдесят лет. Взяв за основу известный монолог Шекспира, Стерлинг посвящает каждую главу своей книги одной из семи сцен в драме человеческой жизни: детству, школе, любви, войне, политике, работе и старости. Рассматривая проблему с нескольких сторон, Стерлинг делится с читателями своими остроумными и неожиданными наблюдениями по поводу роли биотехнологий, информационных сетей, армии, передовых технологий и многого другого в деле становления постчеловечества. Он также анализирует произведения других футурологов (Кевина Келли, Лоренса Лессига и Стюарта Бранда) и знакомит читателя с политическими движениями, способными спровоцировать будущие войны. Параллельно писатель затрагивает многие животрепещущие вопросы современности, в том числе генетические исследования, глобальное...

Можно ли увидеть свет из черной дыры? Уверены, что нет? Однако мир знает немало примеров таких видений. Допустим, та же "Божественная комедия"... Будь Данте нашим современником, кое-кто записал бы его в фантасты. Хотя фантастов во все времена больше интересовали не Ад и Рай, а то, что же будет с нами через двадцать, сто, тысячу лет. Вот и Брюс Стерлинг в промежутке между созданием текстов киберпанка решил побыть футурологом и написать книгу нонфикшн. Он опроверг мысль Одена о том, что развитие технологий приводит к атрофии воображения, и мы уже не можем представить, каким окажется ближайшее будущее. Нам, привыкшим к приставке "пост", Стерлинг предлагает совершить экскурсию в эпоху постчеловечества. И выбирает в Вергилии Шекспира. Семь возрастов человека из монолога меланхолика Жака предстают как семь видений будущего.

Младенец: Добро пожаловать в эпоху биотеха, в генетически измененный мир! Теперь вы носитель новой философии фауны и флоры, а ваша "любимая кошка" - это полезные бактерии внутри вас. Школьник: Представьте мир как "сети сетей", где знание как никогда доступно, но и как никогда преходяще: оно устаревает экспоненциально... Вот он, конец эпохи классического ученого! Время "паники канонов". У Интернета нет ни философии, ни моральных устоев, ни какого-то единого плана. Единственное что радует - по версии Стерлинга, бумажные книги все же не исчезнут. Любовник: Люди будущего слишком привязаны к вещам, они влюблены в свои творения, подобно Пигмалиону. Стерлинг набрасывает новые принципы "дизайна мира", где умные, оживленные чипами вещи органических форм отвечают человеку взаимностью. "Влюбленные" вещи знают о человеке все. Солдат: Увы, у нового мирового порядка есть теневая сторона - новый мировой беспорядок. С терроризмом в сердцевине. Который охотно эксплуатирует хаос. Судья: Никого не удивит грядущий симбиоз политики и прессы. Да и сетевые силы, противостоящие технократическим правительствам, частично уже знакомы обитателям настоящего. Панталоне: Опираясь на знание издательской индустрии, Стерлинг рассказывает еще об одном симбиотическим единстве будущего - экономике и информационных технологиях. Именно оно лежит в основе грядущего рая рыночных отношений. Нельзя сказать, что этот рай Стерлингу симпатичен, хотя он и признается, что принадлежит к небольшой прослойке очень богатых людей. "И акт последний - полузабытье" - не только глава о смерти, борьбе с ней и катастрофах, грозящих человечеству, но и квинтэссенция размышлений о духе времени, о преходящем характере жизни. О преходящем характере самих стерлинговских пророчеств. Ведь помыслить грядущего постчеловека нам мешает сугубо человеческая сущность, сугубо человеческая ограниченность (проблема получила название "сингулярности Винджа") - "мы никогда не справляли своего двухсотлетия, у нас никогда не было IQ равного 312, внутри наших клеток нет генетически измененной ДНК". Готовы ли мы стать постчеловечеством и пересмотреть наше представление о том, что значит быть живым?

Побудительными мотивами для создания подобных книг принято считать надежду или страх. Стерлинг счастливо избегает крайностей: ему равно чужды и неоправданный оптимизм вольтеровского Панглоса, и пессимистическое знание Кассандры. Он исходит из иного посыла: будущее - такая же история. "Машину различий" уже изучают в университетских курсах литературы. "Завтрашний день будет прожит"... Дух времени объединяет.

Разделяет пространство. Свои прогнозы Стерлинг дает все-таки как весьма преуспевающий житель американской империи. Россия для него - одна из наиболее отсталых стран, что-то типа Бангладеш. Учтем, что в этой "Бангладеш" Стерлинг не раз бывал. Впрочем, и на чеченские события он смотрит практически в духе пресловутых двойных стандартов Запада. Что ж, возможно эта черная дыра когда-нибудь будет преодолена Стерлингом. Не исключено, что уже преодолена, ведь книга писалась в 2002-м, и страшное будущее Беслана уже стало прошлым.

Пророчества Стерлинга положат начало новой футурологии. Это не только картинки с выставки будущего, но и поиск индикаторов для процессов изменения. Остались позади апокалипсические видения. Постчеловечество деятельно и не проспит возможную опасность, откуда бы она ни исходила.

Стерлинг Б.
Американский писатель-фантаст, журналист и литературовед. Один из лидеров киберпанка. Известность получил благодаря газетным репортажам о хакерах. Автор цикла крупных и малых произведений о затяжном конфликте двух группировок, известных в будущем как «шейперы» и «механисты» (наиболее известным произведением цикла является роман Схизматрица). Ввёл термин омар. Соавтор У. Гибсона. Соавтор Р. Рюкера. Литературная деятельность У. Гибсона и Б. Стерлинга обеспечила киберпанку и паропанку особое положение в сфере НФ-литературы.