Ричарда Бротигана называли последним американским классиком, наследником Марка Твена и Хемингуэя, идолом контркультуры, "Сэлинджером для новых времен"; его признавали своим наставником Харуки Мураками и Эрленд Лу. Предлагаемая вашему вниманию книга включает именно те два романа, которые сделали Бротигана кумиром миллионов, - "Рыбалка в Америке" и "В арбузном сахаре". Здесь в полной мере видны прославившие Бротигана мягкий юмор, вывернутая наизнанку логика и поэтически филигранная работа со словом, а элегическая пастораль сочетается с фирменной сюрреалистической образностью так, будто нет ничего более естественного.

Последний поэт-битник. Хиппи-романист. Зеркало психоделической революции. Так называли Ричарда Бротигана. Его стиль невозможно перепутать ни с кем. И как ни старались критики включить его в контекст американской литературы, все попытки были обречены на неудачу. Ричард Бротиган создал свой жанр - прозаические и поэтические "бротиганы". Дискретная реальность, кислотные картинки, детское мировосприятие - концентрируясь в образ, все это на мгновение отражается в зеркале текста и моментально исчезает, уступая место другому эпизоду. "В арбузном сахаре все свершилось и вершится вновь, значит, моя жизнь - в арбузном сахаре. Я расскажу тебе о ней, потому что я здесь, а ты далеко". Это начало романа "В арбузном сахаре", написанного в 1964 году в Сан-Франциско. Чтобы читатель не запутался в веренице образов, Бротиган предлагает своеобразное оглавление, список тем, которые появятся и растворятся в тексте:
"1. Смертидея (хорошее место).
2. Чарли (мой друг).
3. Тигры, и как они жили, и какими они были красивыми, и как они умерли, и как они говорили со мной, когда ели моих родителей, и как я говорил с ними, и как они перестали есть моих родителей, но моих родителей это не спасло, их уже ничего не могло спасти, и как мы разговаривали очень долго и один тигр помог мне с арифметикой, а потом они сказали, чтобы я ушел, пока они доедят моих родителей, и я ушел. Ночью я вернулся и поджег хижину. Так мы в то время наступали.
4. Статуя Зеркал.
5. Старый Чак.
6. Долгие прогулки, на которые я хожу по ночам. Иногда я часами стою на одном месте, не шевелясь. (Даже ветер останавливался у меня в руке). (…).
22. Моя жизнь, прожитая в арбузном сахаре. (Не самая плохая жизнь)".
Все произведения, вошедшие в состав книги, написаны в "психоделическую эру" 1964 - 1970 годов, в то время, когда реальность литературы и музыки распадалась и рождалась заново, разрушая причинно-следственные связи и общепринятые шаблоны. Каждое слово - лишь знак, лишь символ, направляющий к другому элементу структуры "потустороннего" мира гармонии и фантазии. Поэтому рассказ "Краткая история религии в Калифорнии" не сообщает нам ничего о религии, зато говорит об оленях и о том, как прекрасно иногда бывает обнять дерево и почувствовать родство с ним.
"Когда 60-е кончились, Бротиган оказался тем ребенком, которого выплеснули из корыта вместе с мыльной водой", - писал в "Bozeman Daily Chronic" писатель и друг Бротигана Томас МакГейн. Поэт и писатель так и остался в пространстве шестидесятых, не желая принять новую реальность. Превратился в одну из статуй, которыми населены его романы. Статую цветка, форели, травы, тигра. Спрятался и исчез.